КАВАД РАШ. ВЕЛИКИЙ ГЕТМАН

18.06.2014

Се ты, отважнейший из смертных! 
Парящий замыслами ум! 
Не шел ты средь путей известных, 
Но проживал их сам – и шум 
Оставил по себе в потомках; 
Се ты, о, чудный вождь Потемкин.

Державин. Водопад.

В августе 1914года в войну вступили одиннадцать казачьих войск Святорусского царства от Дуная до Амура и Уссури. Августейшим Атаманом всех казачьих войск являлся Наследник Цесаревич и Великий Князь Алексей Николаевич. Десятилетний Цесаревич тогда же возглавлял тысячесабельный Лейб-Атаманский своего имени полк. С ним на войну уйдет 18-летний «Баян казачества» великий поэт Николай Туроверов. Войну он завершит с четырьмя ранениями в чине подъесаула с орденом св. Георгия IV степени и уйдёт в Ледяной поход с генералом-казаком Лавром Корниловым.

В 1917 году все одиннадцать казачьих войск не признают отречения императора и объявят открытую и непримиримую войну большевизму.

За десять лет до начала Первой мировой войны произошло крупнейшее военно-духовное и культурное событие, незамеченное обществом, занятым, по Канту, «сладострастным самоосквернением». Двадцати восьми казачьим полкам Государь повелеть соизволил обрести «вечных шефов» из числа выдающихся полководцев, государственных мужей и генералов. Из двадцати восьми «вечных шефов» только одно лицо представляло царствующую фамилию – это императрица Екатерина Великая. Замечательно то, что из 28 имен 23 представлены доблестными казачьими генералами, добывшими золотое оружие «За храбрость», алмазы на ордена и чины в бескомпромиссных и честных боях за Россию.

Только два человека удостоились чести стать шефами двух казачьих полков, что является высоким признанием их заслуг перед Отечеством, это князь Сибирский Ермак Тимофеевич и светлейший князь Потемкин-Таврический.

Государь Николай Александрович военно-организационно и нравственно завершил перед военной грозой формирование своих казачьих войск, «оплот трона», как со злобой шипели все разрушители и ненавистники России вместе с Буревестником ГУЛАГа Максимом Горьким. То было время неврастеничных убийц из-за угла и прыщавых курсисток, отправлявших телеграммы в Японию с поздравлениями Микадо за победу над русскими войсками.

Больше всего «вечных шефов» казачьи полки получили в 1904 году с началом Японской войны.

Сегодня мы будем говорить о трех «вечных шефах», не принадлежавших к казачьему сословию, а именно: о Великой императрице Екатерине II, о её супруге князе Потемкине-Таврическом и генералиссимусе князе Суворове. Мы их объединяем не только потому, что они – люди одной эпохи, но и потому, что их биографии глубоко сплетены, но самое важное: ни одного их поступка в ответственные моменты жизни невозможно понять вне судьбы России и религиозности - чего до нас, увы, никто не делал.

Что касается князей Потемкина и Суворова, то они прямые подвижники благочестия и суровой религиозной стойкости, хотя оба они скрывали это за своеобразным юродством, но оба перед смертью написали канон Спасителю.

Императрица Екатерина Великая с 1910 года шеф 1-го Запорожского полка Кубанского казачьего войска. 1-й Донской Генералиссимуса князя Суворова полк Донского казачьего войска обрел «вечного шефа» ранее других – с 1901 года, апреля 16 числа. Представляем два полка «Великого Гетмана»: - 12-й Донской генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического казачий полк (шефство с 1904 г, августа 26). 1-й Кавказский генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического полк Кубанского казачьего войска (шефство Высочайше утверждено в 1810 г., апреля 22). Шефство князя Потемкина одно из двух самых старых в казачьих войсках, наряду с шефством Ермака Тимофеевича на 1-м Сибирским казачьим полком, утвержденным императором Александром III в 1882 году, декабря 12-го числа.

Таким образом, 26 казачьим полкам из 28 «вечных шефов» утвердил святой император Николай Александрович до начала Первой мировой войны.

«Великий гетман» - не хвалебный эпитет, но официальный титул светлейшего страстотерпца князя Таврического, коим он был наименован незадолго до кончины в феврале 1791 года, и звучал этот титул так: «Великий Гетман Екатеринославских и Черноморских казачьих войск».

Григорий Потемкин – сын смоленского дворянина петровского подполковника. Драгуна, участника Полтавского сражения и Прутского похода, о чем светлейший князь Таврический помнил всегда и считал себя продолжателем святого дела Петра. Даже последний победный договор с Портой князь Потемкин незадолго до смерти подписал намеренно в Ясах, недалеко от места, где был подписан несчастный Прутский договор. Петр I был намеренно дезинформирован о превосходстве осман, хотя мог бы картечью пробиться из окружения.

Отец будущего светлейшего князя боевой драгунский офицер отличался высокой православной настроенностью и готовил сына Григория к семинарии и духовному служению. Так Григорий Потемкин стал учеником Смоленской Духовной семинарии, откуда перевелся в Московский университет, где быстро был отмечен Золотой медалью за поразительные успехи в древних языках и науке.

Как-то Московский университет посетила очаровательная Великая Княгиня Екатерина Алексеевна (будущая императрица), и судьба студента Потемкина была решена навек. Одаренный и пылкий, «отважнейший из смертных», он на всю жизнь полюбил только одну женщину – Великую княгиню, красавицу с пытливым и ясным взором. Учеба больше не шла на ум. Потемкин забросил лекции и целые дни проводил в беседах с монахами.

Проницательный архиепископ Крутицкий и Можайский Амвросий (Зертис-Каменский) посоветовал рослому и ладному студенту Григорию Потемкину поступить на военную службу и даже снабдил бывшего семинариста на дорогу до Петербурга 500 рублями, суммой немалой по тем временам.

Там Григорий Потемкин стал рядовым конногвардейцем и приблизился к «даме сердца». Ко времени переворота и вступления на престол Екатерины Потемкин уже вахмистр-конногвардеец. Во время Ораниенбаумского похода к Петербургу Императрица заметила, что её шпага без темляка. Расторопный вахмистр красавец Потемкин тут же предложил Государыне сой темляк. Взгляды их встретились вновь.

После переворота Потемкин получил офицерский чин подпоручика гвардии (приравнивался к чину армейского капитана), звание придворного камер-юнкера и 400 душ крестьян. Он принят в самый влиятельный круг пяти братьев Орловых, которые десять лет господствовали в русской жизни. Иностранные дипломаты называли это время «время русской партии Орловых». Их сменит «русская партия» Потемкина, а на смену ему придет четвертьвековая русская партия Аракчеева. Таким образом, с тех пор как со сцены был изгнан «полудержавный» вор и изменник А. Меньшиков, дети петровских офицеров станут доминировать на поле боя и политической жизни России всё «осьмнадцатое» столетие.

Екатерина II быстро распознает в молодом Потемкине одного из образованнейших людей своего времени с серьезным знанием греческого языка, латыни, словесности, истории, богословия. Он получает ответственные поручения при обер-прокуроре Святейшего Синода. Подобные познания для молодого офицера редкое явление даже веком позже. Императрица видит в нем будущего государственного деятеля и присваивает ему придворное звание камергера, которое, по табели о рангах, дает ему право на чин генерал-майора. Но главное – императрица знает о тайном чувстве к ней Потемкина, а женщины в таких случаях не ошибаются.

Неожиданно в декабре 1768 года Григорий Александрович просит отпустить его на войну с османами. Получив высочайшее соизволение, 30-летний волонтер меняет шитый золотом камергерский мундир на офицерский полевой мундир и сразу же окунается в боевую жизнь в авангарде армии графа П. Румянцева под началом генерал-майора князя А. А. Прозоровского.

Граф Румянцев (ещё не Задунайский), недавний драгун, кулачный боец, бьет турок под Хотиным. В этих боях особо отличился личной отвагой и смелым командованием кавалерией Григорий Потемкин, за что произведен в генерал-майоры. После сражения 29-го августа о нем заговорили вновь, когда он с неслыханной отвагой устремился на осман и заставил бежать с поля боя верховного визиря Молдованджи-пашу и крымского хана.

Вскоре, 4 января 1770 года в окрестностях Фокшан генерал Потемкин опрокинул за реку Малка 10-й тысячный турецкий корпус Солимана-паши: 4 февраля содействует генералу Штефелину овладеть Журжею, преследовал неприятеля после победы Румянцева близ рябой Могилы. 7 июля все того же 1770 года был в гуще сражения при Ларге. За все эти боевые дела между прочими наградами удостоен ордена Св. Георгия 3-й степени.

Народился герой совершенно нового типа – былинной отваги, мощи и непобедимой боевой веселости. От праведной сечи недавний семинарист и певец на клиросе расцветал. Бой с иноверцами заменял ему Литургию. То была невиданная форма монашества в миру. Соратники думали, что он ищет смерти, а он искал Бога в сече.

Близкий по духу Потемкину, возможно, даже самый родственный ему соратник Суворов изнывал в Польше от рутинных преследований шаек конфедератов. Генерал-майор Суворов замучил начальство рапортами, умоляя отпустить его в действующую армию. Слухи о героях румянцевской армии, лупивших турок на Дунае, будоражили душу Суворова. Кроме Потемкина, громкая слава сопутствовала бесстрашному генералу Отто фон Вейсману-Вейссенштейну по прозвищу «Ахилл», кавалеру ордена Св. Георгия 2-й степени.

Вскоре Отто фон Вейсман разобьют османский корпус и погибнет в бою, оплакиваемый всей армией. Доблестного генерала Отто фон Вейсмана Суворов будет оплакивать даже через двадцать лет в Альпийском походе.

Генерал-майор Суворов прибыл на Дунай под начало генерал-майора Потемкина, которого был старше на девять лет. Суворов всегда по стратегическому уму, личной отваге и проницательности политической считал Потемкина по сравнению с собой первым во всем. Честолюбивый Суворов считал необходимым письма к Потемкину даже после Измаила начинать со слов: «Светлейший князь, мой Отец…» В ту войну князь Репнин занимает Измаил, а Потемкин первым вступает в предместье Килия, охваченное огнем.

В 1771 году Потемкин отражает нападение турок на Корайову и, вытеснив неприятеля из Цимбры, обращает в бегство четырехтысячный турецкий отряд на походе к реке Ольта; осаждает крепость Турну и с небольшой флотилией подходит к Силистрии.

Наступает 1778 год. Потемкин уже в чине генерал-поручика. 7 июня переправляется через Дунай на виду у многочисленного неприятеля, разбивает Осман-пашу под Силистрией и овладевает лагерем турок.

В 1775 году Потемкин будет удостоен полководческого ордена Св. Георгия I степени «за ратные подвиги против турок в прошедшую кампанию».

Молва о безрассудной отваге генерала Потемкина достигает Петербурга, и он получает письмо от императрицы, когда осаждал Силистрию в конце 1778 года. Письмо Государыни боевому генералу в разгар сражений есть целомудренное и скрытое объяснение в любви.

«Господин Генерал-Поручик и Кавалер. Вы, я чаю, столь упражнены глазеньем на Силистрию, что Вам некогда письмы читать. И хотя я по сю пору не знаю, преуспевала ли ваша бомбардирада, но, тем не менее, уверена, что все то, чего Вы сами предпримите, ничему иному приписать не должно, как горячему Вашему усердию ко мне персонально и вообще к любезному Отечеству, которому службу Вы любите…» После уколов генерал-поручику Потемкину следуют слова императрицы, ради которых написано письмо: «Но как с моей стороны я весьма желаю ревностны, храбрых, умных и искусных людей сохранить, то Вас прошу по пустому не даваться в опасности. Вы? читая сие письмо, может статься, делаете вопрос, к чему оно написано? На сие Вам имею ответствовать: к тому, чтоб Вы имели подтверждение моего образа мыслей об Вас, ибо я всегда к Вам весьма доброжелательна».

Письмо, полученное Потемкиным в декабре 1773 года, оказалось рубежом в его судьбе и в судьбе Императрицы, которое на следующий 1774 год завершится их венчанием в Сампсониевском храме Петербурга. Императрица сильно увлечена Потемкиным и даже благоговеет перед ним. Братья Орловы уже давно стесняли Екатерину Ii. Потемкин стал отныне её оплотом и соправителем с гениальными дарованиями.

Они любили друг друга потаенно, глубоко и до самой смерти.

После кончины историка академика Бориса Грекова в России до сих пор историком номер один является Вячеслав Сергеевич Лопатин – подвижник истории без научных степеней и автор глубоких книг о светлейшем князе Потемкине Таврическом и генералиссимусе князе Суворове. Лопатин в книге «Светлейший князь Потемкин» пишет о том, что и враги, и друзья называли Потемкина при жизни гением, и он же повествует о высоком строе души супружеской пары – императрицы Екатерины Великой и фельдмаршала князя Потемкина-Таврического.

Когда красавец Римский-Корсаков оказался приближенным к императрице, он позволил себе публичный выпад против Потемкина. Её Величество восприняла этот выпад как личное оскорбление, и Римский-Корсаков был навсегда изгнан из Петербурга. До самой смерти Екатерина ни одному человеку на свете не позволяла даже малейшего неуважения к её единственному светлейшему избраннику и «любимому мужу», как она писала Потемкину.

Екатерина II, пожалуй, разбиралась в людях лучше всех в России. Когда Потемкин впервые прибыл на Дунай к фельдмаршалу Румянцеву, он привёз от императрицы рекомендательное письмо, где о Потемкине говорилось, что гон «человек, наполненный охотою отличиться». Заметим, что Потемкин предпочел Двору и столице возможность отличиться в сражениях.

Императрица выбрала в мужья лучшего мужчину России и Европы и сама проницательно заметила, «у Потемкина смелая душа, смелое сердце и смелый ум». Добавьте к этому необъятную энергию, религиозное подвижничество и абсолютную неподкупность.

На следующий год после восшествия Екатерины II на престол, влюбленный в неё со студенчества красавец кавалергард, в 24 года повредил себе роговицу глаза и почти окривел. Лучезарные надежды прекрасного начала жизни рухнули. Потемкин был сокрушен, почти уничтожен. Он затворился на 18 месяцев от всего мира и стал готовить себя к монастырю. Много читает и размышляет.

Видимо, именно в эти полтора года затвора и горя Потемкин и определил свою дальнейшую жизнь как религиозное слежение Руси катакомбного инока-витязя. Но императрица была не такой женщиной, чтобы забыть верного конногвардейца. Она постепенно втянула Потемкина в государственную работу. Для начала она поручила ему ответственное дело по Святейшему Синоджу. Так на небосклоне русской жизни появилось самое таинственное светило в её истории.

Для Ломоносова, для Суворова, для всей России Екатерина II была Матушкой и Помазанной Матушкой, но в сладострастном самоосквернении внесли в свою лексику слово «фаворит» и стали мерзко смаковать его. Интересно, есть ли ещё подобное общество на земле. Не в этом ли бесстыдстве корень всех наших бед, не потому ли мы больше всех в мире говорим о своей «духовности».

Петр I вынужден был в Воинский Устав внести специальный пункт, по которому воин, «который Божию Матерь поносит и хулит, должен быть наказан или лишен живота по степени хуления». Хорошо бы проверить, есть ли такой пункт хоть в одном воинском уставе Европы. Вот такое благочестие унаследовал Петр I от столетнего патриаршего периода.

Мы же породили в XIX веке из отвязанной дворни разночинцев-интеллигентов, которые сладострастно смаковать альковные тайны монархов. В наше время Валентин Пикуль под знаменем псевдопатриотизма сделал чуть ли не ремеслом. Его непреодолимо тянуло к постели, ночным горшкам и ширинкам. Особой страстью его было осквернение русской знати. А граф Алексей Орлов-Чесменский автор величайшей морской победы, обладатель кайзер-флага, создатель невиданной доселе рысистой породы лошадей. Великан и кулачный боец, видимо, особенно заставлял комплексовать писучего Пикуля, и он в романе «Фаворит», чтобы особо дегероизировать Алексея Орлова (по прозвищу «Алехан») придумал мерзкую фразу «Алехан» высморкался в форточку прямо на прохожих». Романист уверен, конные скачки и кулачные бои графа и его легендарное хлебосолье забудется, а вот «высморкался в форточку прямо на прохожих», возможно, и останется в особо духовном обществе. Не случайно именно Пикуль оказался автором, возможно, самого грязного романа в истории «У последней черты», осквернявшего мученическую семью последнего императора, семью, царевен которой в подвале Ипатьевского дома докалывали штыками. Роман впервые был напечатан в «патриотическом» журнале «Наш современник». Справедливости ради заметим, что и богохульники и цареборцы и массовый читатель смаковали пикулевские сочинения. Автор знал, что «пипл» не только «схавает», но будет визжать от восторга. Ржут же они на эстрадных концертах так, что кишки видно.

Обойти особенности пикулевских сочинений мы не могли, так как его «Фаворит» посвящен князю Потемкину-Таврическому. Фаворитом императрицы не может быть её супруг и соправитель, как, в принципе, не может быть фаворита у человека помазанного на царство. Как говорил свт. Филарет (Дроздов), митрополит Всероссийский, что «царь есть устроение Божие». Как шутят, «Цезарю цезарево – слесарю слесарево». Негоже слесарю от литературы и любому писателю с безбожным взломом лезть к «устроению Божию».

Во времена Потемкина и Суворова дворянское благочестие, заряженное Петром, «началом всего живого на Руси» (Пушкин), учило недорослей: «Честь – корень племени боярского». А коли Бог не даровал чести, то на рынке её не купишь, даже если сложить капиталы всех креативных мошенников мира, вроде наших олигархов.

В 1757 году в царствование императрицы Елизаветы Петровны 19-летний смоленский дворянин Григорий Потемкин, известный среди друзей по московскому университету эрудицией, поразительной памятью и тем, что свободно читает в подлиннике Гомера, впервые увидел Великую княгиню Екатерину Алексеевну и на всю жизнь полюбил красивую царственную гостью. В эту безмолвную минуту в сердце рослого красавца-студента запели все герои Троянской войны. Кто мог подумать, что рядовой визит в университет Великой княгини повлияет на судьбы всей страны.

После того как дворянские межеумки радостно обнимались в Петербурге при известии о взятии Бастилии с шестью сидельцами, в России стали множиться и мельчать мужчинки. Наиболее хитрые и слюнтяйские из них назовут себя «интеллигентами», сейчас они полюбили самоназвание «мужики». Все они стали лезть в альков и смаковать грязные слухи о фаворитах.

Сподвижники Потемкина, Суворова, кстати, вечного шефа 1-го Донского казачьего полка, как и всех казаков, грязные мысли столичных атеистов вообще не интересовали. Суворов говорил: «Честь моей дочери мне дороже собственной чести и даже жизни». Автор православно-воинского наставления «Науки побеждать» как национальный учитель знал, что без женской верности и мужской чести жизнь любой нации на земле бессмысленна, краткосрочна и даже похабна. Только истинно святой воин, каковым был князь Суворов, мог перед кончиной написать дочери: «Совесть моя не запятнана, смелым шагом иду к могиле».

Найдите среди подвижников мирового христианства ещё одни такие слова. На фоне князя Суворова все правила канонизации святых нашей церковью кажутся комичной, педантичной мертвечиной. Они никогда не возвысятся до понимания православной святости таких христиан, как императрица Екатерина II и её князья соратники – Потемкин и Суворов.

Императрица Екатерина II единственная из глав Царствующего Дома, удостоившая казачий полк вечным шефством. Им является 1-й Запорожский Кубанский казачьего войска полк. Происхождение императрицы Екатерины дорого не только кубанским казакам, но и казачеству в целом и особенно донцам. В придворных осведомленных кругах все знали, что она не немецкая принцесса (как любят смаковать русофобы), а русская княжна Трубецкая. Отцом её, как утверждают, был Иван Иванович Бецкой, создатель русского военного просвещения и дипломат. Иван Бецкой, сын князя Ивана Юрьевича «Большого» (1667-1750), одного из первых сержантов-преображенцев Петра Великого, подававшего большие надежды. Генерал-майором 33-х лет он под Нарвой (1700) попал в плен к шведам, где провел целых 17 лет. Там шведская дворянка родила ему сына Ивана, которого он, возвращаясь из Швеции, забрал с собой. Ивана Ивановича Бецкого (1703-1795), жизнь которого приходится почти на весь «осьмнадцатый» век, Петр I определил в дипломатическую службу. Там Иван Бецкой и познакомился с матерью Екатерины II. Во всяком случае, Бецкой был единственный человек, которому императрица целовала руку и позволяла сидеть в её присутствии. Бецкой нежно заботился о сыне Екатерины от князя Григория Орлова и строго выговаривал ей за недостаточную заботу о сыне.

Князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой, один из видных деятелей Смутного времени. В Москву в 1612 году ворвались два ополчения – одно Земское во главе с Козьмой Мининым, известным своей прямотой и неподкупностью. Другое ополчение, штурмовавшее Кремль, было ударным и казачьим. Возглавлял его князь Дмитрий Трубецкой, один из реальных претендентов на царский престол. По изгнании ляхов и до Земского собора Дмитрий Трубецкой с князем Пожарским управляли Российским государством.

После освобождения Кремля Земское ополчение разошлось быстро по домам. Крестьяне пахать, купцы к торгам, мастера к ремеслам, дворяне в поместья. В Москве до Земского Собора остались одни вольные птицы – казаки. Они, как подобает профессиональным воинам, были все вооружены, ходили ватагами, задирали обывателей и яростно агитировали за Михаила Романова, как им завещал донской казак патриарх Гермоген, который в юности с Ермаком и донским атаманом Черкашиным штурмовал Казань.

После Смуты князья Трубецкие традиционно служили в лейб-казаках. Многие декабристы не доверяли своему вожаку полковнику Трубецкому, который не явился на Сенатскую площадь. Офицеры-декабристы не верили в республиканизм князя Трубецкого и полагали, что он в тайне надеется вернуть русский престол Трубецким, утраченный после Екатерины II.

Самого Михаила Романова современники часто называли «казацким царем», памятуя о том, что он престолом обязан донским казакам и их вождю князю Трубецкому. Во всяком случае, по сравнению с Трубецкими немецкий захудалый род Ангальт-Цербских вполне провинциален.

…За 600 лет существования род Трубецких дал одного короля Богемского, четырех великих князей, семерых удельных князей, один «державный» город Трубчевск, восьмерых полководцев, двенадцать бояр, семерых царских наместников, трех фельдмаршалов, десять полных генералов, двух маршалов, десять сенаторов, шесть министров, семь членов Государственного Совета, одного основателя Академии, двух известных философов (один из них ректор университета), одного академика-лингвиста (основателя науки – фенологии), одного скульптора с мировой известностью, а также двадцать пять монахов и монахинь.

Князю Дмитрию Тимофеевичу Трубецкому, вождю ополчения казаков Дона, не суждено было занять трон, зато правнучка его достигла большего, став императрицей.

Потемкин в 1774 году пожалован в генерал-аншефы и назначен вице-президентом Военной коллегии. На следующий год он возглавит это ведомство и до кончины 17 лет будет руководить всеми вооруженными силами России. Князь Потемкин глубоко реформировал армию и флот и явился создателем нового для России рода войск – егерей.

Как командующий всей легкой конницей Потемкин с особым рвением приступил к реорганизации любимых им казачьих войск. Вольные стрелки – егеря, бесшабашная и свободная казачья лава, рыскающие по зыби корабли – все воинские дела, лишенные муштры, артикула и фрунта, были близки богатырской вольной натуре князя. Не зря в XIX веке шутили, что у Пруссии нет флота потому, что во время уборки парусов невозможно держать руки по швам.

Казаки были тайной страстью князя Потемкина. Он получил командование над всеми казачьими полками, будучи прославленным боевым генералом с орденом Св. Георгия 2-й степени.

Основательность, гениальность и дальновидность Потемкина проявлялись в каждом действии. На Дону он первым делом занялся учреждением войскового гражданского правительства, которому вверялось всё внутреннее хозяйственное распоряжение, сбор установленных доходов, производство расходов, судебные и другие дела. Учреждением правильного управления с войскового круга снимались обременявшие его функции; суд словесный и часто субъективно несправедливый заменялся судебною властью. Права собственности были обеспечены. Власть атаманов разумно ограничена. Атаман впредь самостоятельно управлял только военною частью, подчиненный, однако, главнокомандующему.

Вскоре последовало сравнение войсковых старшин с членами регулярной армии, что открывало казакам доступ к дальнейшим повышениям; младших донских офицеров, есаулов и сотников в уважение службы их повелено было «признавать и принимать прилично офицерскому чину».

Кроме руководства всеми вооруженными силами, на князя Потемкина возложено было наместничество над Новороссийской, Азовской, Астраханской, Саратовской губерниями, составлявшими почти весь юг России с Каспием, Черным морем и учрежденный им в 1777 Азово-Маздокской линией, где в непрерывных боях закалялись донские, терские и линейные казаки. Без границы государство, как Россия, окруженная врагами, то же, что черепаха без панциря. Граница и её страж – казак уже тысячу лет были синонимами. Слово «граница» можно заменить и на слово «жизнь». Вольный казак и его круг олицетворяли саму жизнь, причем, являлись на эту смертную страду добровольно, чтобы служить Богу и Святой Руси. В этом-то отличие России от всех стран мира в истории.

Императрица Екатерина II в 1776 году подарила любимому супругу и соправителю Аничков дворец, пожаловала воеводство Кричевское (Белоруссия) с 14-ю тысячами душ, 100 тысяч рублей и исходатайствовала княжеское достоинство Римской империи с титулом Светлейший. Короли Польский, Прусский, Датский и Шведский, со своей стороны, возложили на него ордена. Иностранные дипломаты и послы обратили внимание, что во время приемов во дворце князю Потемкину оказывают больше почестей, чем самой Екатерине II. Императрице с её великим характером это обстоятельство было в радость, как подлинно любящей женщине.

Впервые реалистичный план возвращения Босфора и Царьграда России с утверждением там новой династии из дома Романовых пришел в гениальную голову графа Алексея Орлова после того, как он в Чесменской бухте сжег дотла весь Османский флот. Петр Великий через своих офицеров породил на Руси совершенно новый тип мужчин – с сильным умом и крутым характером. Григорий Потемкин, сын петровского полковника, был, как и Суворов, Румянцев, Ушаков, из этой плеяды и даже её вожак.

Обозревая свое обширное наместничество от Буга, Днестра и до Волги, он одухотворил и расширил план графа Орлова-Чесменского и придал ему сокрушительный характер. Присутствие в Царьграде турецких фесок и шаровар, столь любимых сечевиками, оскорбляло сердца гвардейского кулачного бойца Алексея Орлова. Когда его решительные планы в силу международных козней Британии не нашли поддержки, он покинул государственную службу и занялся рысистыми лошадьми.

Князь Таврический придаст проблеме Царьграда и проливов размах, достойный его гения. Алексей Орлов был равнодушен к вопросам веры. Для светлейшего богослова Потемкина вера и Святая Русь были смыслом жизни. План, который зародился в его святой душе, не овладевал ни одним человеком в истории ни до, ни после Потемкина.

На первом этапе он решил в пределах юга России возродить единство Руси Киевской поры, для чего вернуть к жизни сечевиков и их войско. Дать запорожцам земли, права и оружие.

Вторым этапом превратить свое наместничество (поле половины современной Украины) в цветущий край с новыми городами, землепашцами, верфями, заводами и флотом. Нечеловеческими усилиями он осуществил второй этап, основал Одессу, Николаев, Херсон, Севастополь, Екатеринослав и, создав Черноморский флот, который потопил и изгнал из моря, до Орды называвшегося «Русским морем», все османские корабли.

Третьим этапом Потемкин твердо решил вернуть Царьград и проливы.

Четвертый этап Светлейшего богослова был самым изумительным и неожиданным.

Турки впервые пролезли в Европу в XIV веке, когда пол Европы вымерло от чумы и по всем странам континента дымили костры, сжигавшие умерших от бубонной чумы. Затем чума возвращалась в XV и XVI веках.

Турок, превративших Святую Софию, это «недреманное око Вселенной» (св. патриарх Фотий, IX в.) в мечеть, изгнать их всех до единого из Европы, а потом, выдавив из Малой Азии, загнать в Среднюю Азию, откуда они с II века разбойными шайками сельджуков просочились до Смирны (Мираликийской), родины Николая Угодника, и осквернили храмы Каппадокии, родины Св. Георгия и великих отцов церкви («капподокийцев»).

В истории России, если не считать Великого Петра, не было ни одного мужа со столь спасительно-решительным характером.

Планы Потемкина стали известны в Англии, шпионами которой кишела столица невская. Шипение вокруг князя Потемкина, клевета и заговоры усилились стократно.

Но ведь и этот грандиозный план Светлейшего богослова не весь. Последним этапом его по занятию Большого Кавказа и Босфора было соединение России со Святой землей Палестины и заселение этого пути светлыми русскими селами с крепкими и просторными домами землепашцев и казачьими станицами с соборами.

Император Николай II почти добился исполнения этого плана, но был убит, разделив судьбу Светлейшего князя Потемкина.

Восстановление Сечи после проказ Мазепы стало для князя Потемкина частью Великого плана по восстановлению святого киевского единства Руси. Этим деянием он занялся с религиозным рвением и братской любовью. Единство великороссов, белорусов и малороссов есть главный завет им от Бога для спасения мира от тьмы.

Эту идею будет исповедовать великий религиозный подвижник Николай Гоголь и все святые из малороссийских дворян, как свт. Дмитрий Ростовский (Туптало) и два святых митрополита из славного рода Максимовичей, практически все святые из малороссов, пока националистическую тему не оседлает плебей вроде бухгалтера-атеиста Петлюры.

Только Великий Гоголь поведал миру через Тараса Бульбу дух трагического героизма его родных малороссов, для которых сеча за православие стала буднями. Религиозная война между малороссийским казачеством и польской шляхтой достигла высочайшего накала и ожесточения. В 1597 году на Варшавской площади в медном баке был заживо сожжен гетман Наливайко с тремя полковниками. В 1637 году в той же Варшаве с Павлюка живого содрали кожу, а пятерым его боевым сподвижникам отрубили головы. На следующий год изменнически схвачен Остраница и с 37 дворянами знатнейших родов Малороссии были жесточайшим образом казнены. Папский престол воинственно вдохновлял короля и шляхту. Папа Урбан VIII писал королю: «проклят человек, удерживающий меч свой от крови… Да почувствует ересь, что за преступлениями, следуют наказания. При таких отвратительных преступлениях милосердие есть жестокость».

Кстати, небезынтересно отметить, что ни одно польское восстание против российской монархии не было поддержано римским престолом. Папы вынуждены были признать, что у поляков интересы нации превышают интересы веры.

В год, когда сожгли в Варшаве гетмана Наливайку (1597), в тот же год у молдавского господаря родился сын, которые станет известен как киевский митрополит Петр Могила и основатель духовой академии. В 1627 году Петр Могила принял участие в битве под Хотином против осман в составе польской армии. В том же сражении доблестно бился гетман Сагайдачный. Раны, полученные под Хотином, уведут гетмана в могилу. Сагайдачный успел оказать великую услугу малороссийской церкви, испытывавшей крайнее оскудение иерархии. Гетман убедил иерусалимского патриарха Феофана, возвращавшегося из Москвы на родину, рукоположить в епископский сан семь малороссийских священников. Казаки гетмана охраняли патриарха Феофана до самой границы «обточиша его стражею, яко пчелы матицу свою». Гетман Сагайдачный перед смертью записал себя и все войско запорожское в Киевское братство. Все малороссийские казаки вместе с Сечью называли тогда себя «русскими», так именовали их и поляки, и все остальные соседи.

На следующий год после кончины митрополита Петра Могилы гетман Богдан Хмельницкий в мае 1648 года разбивает поляков близ Корсуня на реке Роси. До Переяславской Рады оставалось шесть лет. Единый православный народ, некогда разъединенный ордынским нечестивым погромом, упорно через сражения и полон, кровь и набеги, двигался друг к другу. То было одно из великих и волнующих зрелищ. Против навязанной Римом унии яростно выступило Львовское православное братство и запорожское казачество.

Но до сей поры остается непостижимым, как могли не прославиться церковно и не оказаться на иконостасах храмов Белой, Великой и Малой Руси лики мучеников православия, начиная от заживо зажаренных гетмана Наливайко и его полковников, до умученных в Варшаве казацких жен, которым отрезали груди на глазах их мужей перед казнью.

Мы знаем, что византийская церковь не знала иконостасов – это явление чисто русское и возвышенное. Отчего наши иконостасы напоминают порой засушенный гербарий с ликами неведомых почти доисторических подвижников. Они не трогают сердце и чувства. Почему на иконостасах фронтового Ставропольского края нет лика даже первого епископа святого Игнатия (Брянчанинова), великого богослова и потомка бояр Куликова поля? Где в Ставрополе образ преп. Феодосия Кавказкого (Федор Кашин), который до Пятигорска подвизался на Афоне настоятелем обители Положения Пояса Богоматери? Где на иконостасах образ святого князя Михаила Тверского, который даже был умучен в ставке хана на берегу Терека в пределах Ставропольского края? Где образы кн. Михаила Черниговского или князя Олега Рязанского, умученных в Орде? Сотни подвижников и мучеников подвизались в пределах нынешнего Кавказа. Не из-за этой ли мертвенности в знаменитой казачьей станице Невинномысске махрово расцвели «Свидетели Иеговы» и весь спектр сектантства. Наша церковь и поныне сохраняет мощный потенциал духовного развития и высокого подъема и пришествия казаков и Святого Духа.

Возглавив все вооруженные силы России и все казачьи соекдинения, с чином генерал-фельдмаршала князь Потемкин неутомимо и последовательно реорганизовывал, улучшал и придавал русской воинской силе ту мощь и боевой дух, который понадобиться для осуществления его великих целей. Императрица во всем поддерживала супруга-соправителя и велела в Царском селе на обелиске выбить надпись «Дорога на Константинополь».

Светлейший князь издал в 1786 г. Устав, по которому бюджет армии определялся со строгой точностью во всех подробностях. Для искоренения лихоимства неподкупный князь ввёл частые и строгие инспекторские проверки и сам следил, чтобы солдат был сыт, хорошо одет и по возможности удобно помещен на квартирах. Особо заботился о поднятии нравственного духа воинов. Побои и жестокие наказания строго преследовались Потемкиным. Особо он пёкся о состоянии госпиталей.

Собрать вновь рассеянных запорожцев после того, как их подверг поруганию самый неукраинский из гетманов Мазепа, стало любимой идеей Потемкина, которой он увлёк императрицу. Для князя сбитые однажды с толку гетманы-сечевики продолжали оставаться частью русской исторической силы, причем силы неукротимо православной.

Потемкин стал убеждать императрицу и высшие военные круги о призвании вновь Запорожских казаков на службу Святорусскому царству, что ему удалось в канун начавшейся вновь войны с Портой 1787-1791 гг. Светлейший князь предоставил запорожцам право установить свой войсковой кош на прежнем основании с выбором войскового старшины в том же порядке, как это и прежде осуществлялось в войске Запорожском.

Воспользовавшись разрешением фельдмаршала князя Потемкина, запорожцы в 1787 году, собравшись из разных мест России и заграницы, сформировали волонтёрскую команду под предводительством Запорожского старшины Сидора Белого. В следующем году основан войсковой кош на берегу Бугского лимана в урочище Васильково и выбран атаман. Первым кошевым атаманом избран тот же Сидор Белый. Вскоре волонтёрская команда будет преобразована в Войско верных казаков, переименованная затем в «Черноморское казачье войско». Это войско вступило в действующую армию под непосредственным начальством самого фельдмаршала князя Потемкина-Таврического.

Сформировав из рассеянных сечевиков новое казачье войско Потемкин начал деятельно совершенствовать свое любимое «войско верных казаков» и заботиться о нём, как отец о своих детях. Он дал верным казакам флотилию, артиллерию, оружие, обмундирование, продовольствие и удовлетворил жалованьем.

Полтавская виктория, которую Петр I назвал «Русским воскресеньем», произошла в 1709т году. В тот же год за предательство Православия была разгромлена Запорожская Сечь, а Мазепа был проклят церковью. В тот же год, 30 мая (ст. ст.) в проповеди на день рождения Петра I местоблюститель патриаршего престола митрополит Стефан (Яворский, из малороссийских дворян) произнес одни из самых прекрасных слов когда-либо звучавших на русском языке. Он завершил проповедь словами: «О монархе нашем что возглаголю? Се благовестую радость велию, яко родился вам спас. Вам родился, а не себе…»

Государь и Спас земной Петр Алексеевич, наказывая Сечь за предательство, выполнил волю Всевышнего, а не удовлетворил человеческую мстительность, как видится низким душам. Да и горсточка сечевиков, ушедшая с Мазепой, это осознавала в глубине души.

Предательство во все времена и у всех народов оценивалось одинаково и до воплощения Господня. Князь Потемкин сознавал, что сечевики из верных казаков тоскуют по своим историческим регалиям, в свое время вытребованным в Петербурге. Князь Потемкин возвратил кошу верных казаков войсковые клейноды и атаманские знаки, войсковое знамя, булаву и печать.

Первые три атамана, возрождавшие с князем Потемкиным на Кубани историческую сечь, дадут свои имена верному войску в качестве «вечных» шефов. 1-й Полтавский Кошевого атамана Сидора Белого полк Кубанского казачьего войска (с 1904 г., Августа 26). 1-й Екатеринодарский Кошевого атамана Челегу полк Кубанского казачьего войска (с 1904 г, Августа 26). 1-й Уманский бригадира Головатого полк Кубанского казачьего войска (с 1904 г., Августа 26).

Так светлейший гетман князь Потемкин вновь воссоединил Сечь и Дон самым крепким на земле союзом – братством крови и ратного братства.

По обоим берегам Днепра было много гетманов, но подлинно великим гетманом в истории был только светлейший князь Таврический, создатель Новороссийского края и Черноморского флота. Генерал-адмирал и обладатель флота создал много бессмертных «потемкинских деревень», которые и сегодня славят его имя. Эти деревни, основанные князем Таврическим, города Херсон, Николаев, Одесса, Севастополь, Екатеринодар, Георгиевск, Ставрополь, Мариуполь, Мелитополь. Очистил с помощью донцов атамана Платова и Кубанского корпуса Суворова от ногаев и горцев Кубанскую плодородную землю и пропитанную великорусской кровью донцов и солдат заселил станицами сечевиков-малороссов. Когда Дон и Сечь объединяются, небеса в ликовании открываются, а в преисподней скрежещут зубами. А когда Сечь и Дон в разобщении, преисподнюю сотрясают хохот и ликование.

Следует признать, что ни разу в истории вражда не исходила от святого Дона. В старину слова «тихий»и «святой» были синонимами. Люди безбожные уверены, что Дон зовется тихим по безмятежной глади течения.

Сечь с союзе с иноверцами ляхами не раз штурмовала Белокаменную и в Смуту бесчинствовала по волостям Святой Руси. Но никогда мир не видел Дон под стенами Киева и в этой особенности тайна Тихого Дона и всей Святой Руси. Сечь много раз дралась плечом к плечу с Доном, когда струги Дона и чайки Сечи вместе наводили ужас на османский флот и заставляли трепетать Константинополь на Босфоре. Они вместе сражались против турок и крымцев во времена великого Азовского сидения.

Но были и другие события, когда Мазепа с помощью подкормленного им старшины увлёк Сечь к бесчестию. Большинство казаков Украины и народ весь Малороссии остались верны союзу с Россией. Но самое страшное на земле бесчестие – измена на войне единоверным и единокровным русским братьям – состоялась. Потому и пришлось светлейшему князю Тавриды заботливо, терпеливо и по-отечески возвращать потомков запорожцев на Русь.

Иван Мазепа не заслуживает многих слов после церковной анафемы. Важно отметить, что по сравнению со своими предшественниками, которые могли порой метаться между Москвой и Варшавой, но все они были крупные характеры и доблестные воины, на их фоне Мазепа, этот бывший ученик Варшавской иезуитской школы, выглядит мутантом. Как бы он не напускал спесивой грозности, но он был не воином, а лицедеем, и даже совсем не походил на украинца по своей чувствительности, стяжательству и лживости.

Создается впечатление, что он был завербован с молодых ногтей. Историки подсчитали, что Мазепа семь раз менял хозяев. Сам он утверждал в 1699 году, что за 12 лет он участвовал в 12 походах, но боя никогда не искал и ни одного воинского подвига не совершил. Чего нельзя сказать о подвигах на поле блуда. За связь с замужней пани Фальбовской он был опозорен её мужем ещё в 1663 году. На седьмом десятке он соблазнил Мотру Кочубей, которая была его крестной и на полвека старше.

В XVI-XVIII веках Левобережную Малороссию именовали Гетманщиной. Ни одной копейки она не платила в российскую казну. Все таможенные сборы оставались на Гетманщине, где Мазепа катался, как сыр в масле. Москва не вмешивалась в дела местной администрации и суды. За двадцать один год правления Мазепа благодаря щедрости Петра I и личному корыстолюбию завладел 21 тысячей имений, став богатейшим феодалом Европы. Безгранично доверявший ему Петр I наградил его высшим российским орденом Андрея Первозванного за № 1. Пришло время в канун Полтавы и Мазепе пришлось, видимо, платить по счетам своим подлинным хозяевам. Он не имеет никакого отношения к украинскому народу, как и к христианству.

Полтавскую викторию Петр I назвал «Русским Воскресением». То была самая морская победа в истории России. Именно после Полтавы шведы смирились с появлением русской столицы в устье Невы. Когда дело касается моря, надо искать все нити мировых заговоров в устье Темзы. Бедный Мазепа не имел морского мировоззрения и умер в Бендерах в 1709 году, в год «Русского Воскресения».

Слово «Украина» впервые в мире официально употреблено под 1667 годом при заключении Андрусовского договора. До середины XIX века в широком употреблении было название «Малороссия», а слово «Украина» внедрялось, чтобы расколоть Малую, Белую и Великую Россию, т. е. Святую Русь. Особенно упорствовали «самостийники» из Кирилло-Мефодиевской ложи и кружков. Людей высокого духовного сознания из дворян становилось всё меньше, а людей с низкоплебейской психикой, атеистической и загребущей, множилось. Эта часть малограмотной и напористой публики считала, что название «Малороссия» придумали враги. «Малая» в их тусклом понимании значит крохотная, почти никчёмная и убогая. Между тем «Малая» означает в данном случае – исконная, твердая и незыблемая. Сердце Эллады с Афинами были «Малой Грецией» после того, как греки, по словам Платона, словно лягушки, расселись по берегам всего Средиземного моря, создав Большую Грецию, по старорусски «Великую». Малая Греция и есть мировой светоч.

Москва в межеумочной гордыне и слабой памяти помогла сбить с толку малороссов и даже обидеть их. Судите сами: купель Киевская, первый стол Киевский, шапка Мономаха и бармы из Киева, а Москва в шизофреническом беспамятстве вдруг стала первопрестольной. И это самоуничтожающее понятие никем не высмеяно. Тут поневоле малоросс почувствует себя маленьким, брошенным и даже обманутым. Москва сама снабжала оружием своих смертельных врагов. Почему русские императоры, если они государи Малой, Белой и Великой Руси короновались в Москве, а не в Киеве? Вопросов много. Найдите ещё одно государство в мире, которое сверху занималось бы саморазрушением.

В довершение в XIX веке литература вышла из шинели не Суворова или Ермолова, а Акакия Башмачкина, а историография соревновалась с литературой в обличениях, уничтожая основы родной страны. Более всех преуспели славянофилы с маниловской мечтательностью и любимец либералов Ключевский, породивший двух учеников-скорпионов: германского шпиона профессора Милюкова и большевистского профессора Покровского по прозвищу «ГНУС».

Говорят, в Германии не один век существует традиция, ставившая себе целью умственно заново осмыслить всё, что происходило в мире. Увы, в России ни разу не осмыслили глубоко и трезво то, что происходило в самой России. Кроме того, за 1000 лет христианства ни одно из 40 поколений не прошло ни евангелизацию, ни катехизацию, из-за чего Петр I вынужден был внести в «Воинский устав» смертную казнь для тех, кто будет хулить и поносить Божию Матерь. Интересно, есть ли в европейских странах воинские уставы с подобными пунктами. Только Синодальный период за два века привел к невиданному взлёту духовно-церковной культуры и просвещения в России. Что до историков, то создавалось впечатление, за редчайшим исключением, что они ставят целью извратить историю и запутать читателя и лишить их навсегда высокой самооценки.

Казачьи атаманы и гетманы проходили беспощадный жизненный и боевой отбор. Людей вялых, мечтательных и глупых среди них не попадалось. Казачий круг, как и вече, отбирал отважных реалистов-воинов.

К XVI веку как в Малороссии, так и в приграничных наиболее опасных землях стали формироваться на Днепре и Дону военно-духовные братства казаков. Они возникли там, откуда народу угрожала особая опасность шаек кровожадных степняков-хищников. Дон и Сечь возникли лицом к смерти на рубежах родины. По сравнению с казачьей боевой страдой герои американского фронтира, стреляющие с бедра, кажутся заурядной опереттой.

Одним из организаторов запорожского казачества явился гетман Вишневедсекий (Байда) Дмитрий Иванович из княжеского рода Вишневедских. Вначале он старшиной и полковником подвизался в Черкассах и Каневе. Но в 1556 году послал отряд запорожцев в помощь русской рати, выступившей в поход на Крым. Тогда же Вышневедский строит на острове Хортица крепость для отражения набегов крымской орды. Дмитрий Вышневецкий с русскими войсками предпринял ряд успешных походов против османов и крымчаков. Создание крепости на острове Хортица говорит о гениальном стратегическом мышлении Вышневедского. Но первыми его оценили османы и крымцы и в 1557 году разрушили крепость. К этому времени Вышневецкий перешел на службу к царю Ивану IV с обязательством защиты южных рубежей. Впрочем, Вышневецкий этим занимался всю жизнь.

У окружения Ивана IV то ли не хватило военных дарований, то ли оно было подточено ересями и влияниями агентов, но они не оценили великого замысла Вышневецкого. Они же после разгрома Казинской и Астраханской орды должны были все силы России бросить на южный фланг и навсегда истребить угрозу со стороны Крымской орды. Но кто-то направил Ивана IV на Запад к бессмысленной Ливонской войне, которая надорвала силы России, оставив обнаженными южные рубежи.

На самом деле Иван IV должен был немедленно перестроить крепость Вышневецкого на Хортице в районе нынешнего Запорожья и создать исполинскую твердыню и сильнейшую крепость в Европе. Хортица стала бы непреодолимой твердыней на пути набегов и базой уничтожения хищной крымской орды. Но, увы, мы всегда были, в отличие от англичан, слабы в контр-разведке и в разведке. Не случайно даже нашествие Батыя стало для Руси неожиданностью. Хотя ордынцы уже не один год бесчинствовали под носом на Волге. А ко времени Ивана IV Русь вместе с Литвой, Польшей и Малороссией кишела шпионами с лицензией на яд, ереси, клевету и всякую подрывную деятельность.

Гетман Вышневецкий участвовал в походе русских войск на Крым. Но Москва втягивалась в Ливонскую войну и воевать на два, а то и на три (Швеция) фронта у нее не доставало сил. В 1562 году Вышневецкий встретился с Иваном IV, но особого успеха не имел. Тогда в войне с татарами он ищет помощи у польского короля Сигизмунда-Августа.

Протянешь иноверцу палец, тут же оторвут всю руку. На следующий год после встречи с Иваном IV гетман Вышневецкий уже в составе польского войска участвует в походе польских войск против осман, но в православную Молдову. В сражении гетман Вышневецкий был тяжело ранен и попал в руки турок. Те переправили его в Константинополь. После отказа перейти на службу к султану доблестный гетман Вышневецкий был казнен.

В XVI столетии пробил час и Дона, и Сечи. Для Дона XVI век стал эпохой величайшей славы.

Атаман Дома, творец его организации и войска Михаил Черкашенин поставил сабли Дона на беззаветную службу только православию и Руси, впрочем, тогда это было нераздельно. Черкашенин участвует с молодым Ермаком и 22-летним донским казаком Ермолаем (будущий патриарх Гермоген) в штурме Казани. В 1572 году атаман Черкашенин привел пять тысяч донцов на Оку и в жесточайшей битве при Молодях с пятью тысячами опричников разбил под началом воеводы князя Михаила Воротынского (прямого потомка святого Михаила Черниговского) османо-крымско-нагайскую рать и спас Русь буквально от уничтожения. Через десять лет атаман Ермак с донцами покорит Сибирь и навеки по велению Ивана Грозного наречен будет «князем Сибирским». В 1612 году святой Дон станет ударной силой Земского ополчения, а донской казак Гермоген – спасителем Отечества.

Увы, отважный гетман Вышневецкий совершил роковой шаг. Сечь могла драться плечом к плечу с Доном и вновь стать одним из творцов величия Руси Киевской поры. Впрочем, этот жребий всегда будет перед выбором малороссов, и благороднейшие из них (а таких большинство) выберут изначальное православное единство.

Однако и извечный враг не дремал и искушал непрерывно малороссов, разумеется, под видом друга, как водится у лукавого. Увы, но благородный воин Дмитрий Вышневецкий, один первых творцов Сечи, он же первый метнулся к иноверцам ляхам, к тому же терзавшим и унижавшим малороссиян.

Петр Сагайдачный (ок. 1550-1622гг.), один из знаменитых гетманов Запорожского войска. Он был умен, осмотрителен и отважен, но, главное, что его выделяло, как и всех почти гетманов, это сильный характер – величайшая народная ценность. Именно характеры соединяют нацию в веках, а не музыканты, адвокаты и лавочники. Сагайдачный происходил из старинного и знатного православного рода Конашевичей-Попелов. Учился в Львовской братской школе, затем в Острожской академии (ок. 1587- 1591 гг.), служил в суде, учительствовал, но зов битвы оказался сильнее и в 1596 году он ушел в Сечь.

Благодаря храбрости и распорядительности бывший учитель быстро выдвигается в первые ряды. В 1598 году запорожцы совместно с малороссийскими полками избрали Сагайдачного гетманом Запорожским. С именем его связаны беспримерные по дерзости морские походы казаков с 1606 по 1620 годы против Оттоманской порты, когда чайки Сечи и струги Дона наводили ужас на Константинополь. Казаки решительно брали на абордаж османские галеоны и овладевали ими, освобождая гребцов.

В те же годы казаки захватили турецкие крепости Килия, Измаил, Очаков. Тогда они не были перестроены и укреплены французскими инженерами. Сагайдачный добрался и до центра работорговли Кафы и предал её огню, перебив торговцев.

Но приходит время роковой раздвоенности даже для таких славных воинов, как Петр Сагайдачный. По просьбе польского короля гетман посылает 20 тысяч казаков на помощь королевичу Владиславу, окруженному русскими войсками под Вязьмой. Это был удар в спину православной Руси ещё не оправившей от Смуты и польской интервенции. Сагайдачный взял с М. Дорошенко несколько русских городов и с войсками литовского гетмана Ходкевича штурмовал Москву. После Деушнского соглашения в 1618 году Сагайдачный отвел войска в Киев. Речь Посполитая не замедлила отблагодарить Сечь. Варшава довела реестр Сечи до всего трех тысяч казаков и урезала права малороссов и православной церкви. Возможно, ляхи по-своему знали цену поклонников Запада. Нам неизвестны случаи, чтобы ляхи-католики проявляли уважение к сечевикам, готовым штурмовать русские города.

Киевская церковь убедила Сагайдачного повернуться лицом к Москве. Гетман был под сильным влиянием подвижника-митрополита Петра Могилы. В 1620 году гетман Сагайдачный отправил в Москву делегацию запорожцев с просьбой принять их в подданство России. А на следующий год Сагайдачный сыграл решающую роль в битве под Хотиным с османами и крымчаками.

До Хотина Сагайдачный уговорил константинопольского патриарха посвятить в епископы до дюжины малороссийских монахов. Киевская церковь в лице её иерархов вся была истреблена шляхтой католической, за которую сечевики проливали кровь. Сагайдачный был великим воином и крупной личностью. Он лично проводил патриарха до границы и, упав перед ним на колени, каялся и просил простить его за то, что ходил войной на единоверную Москву. Значит, знал, что делает? Возможно, он каялся не только за себя, но и за всех сечевиков, когда-либо сбившихся с православного пути.

Гетман Сагайдачный примирился навсегда и с православной верой, и с Москвой и умер как доблестный казак от ран, полученных в битве под Хотиным. Смерть достоянная православного казака и гетмана. Петр Сагайдачный, малороссийский дворянин и гетман, как будто явился в мир, чтобы показать Сечи и всем казакам святой путь единства Руси Малой, Белой и Великой.

Судьба гетманов Малороссии по-своему драматична и сложна. И почти все они «прокалывались» на католической Польше. Порой казалось, чем больше шляхта презирала казаков, тем паны становились милее в глазах казаков. Характерна в этой связи судьба гетмана Михаила Дорошенко (ок.70-х годов XVI в. – 1628 г.). В Смутное время он вместе с Сагайдачным, будучи полковников, побесчинствовал в разоренной и голодной Руси. Он с сечевиками помародерствовал в старинных казачьих городках на Рязанщине – в Лебедяни, Данкове, Скопине, Ряжске. Участвовал в нечестивом штурме Москвы.

Вернувшись из-под Москвы, принял участие в Хотинском походе 1621 года на стороне Речи Посполитой против осман. Став гетманом после доблестного Сагайдачного (с 1623 года) сотрудничал с Речью Посполитой. Во времена восстания казаков и крестьян против бесчинств шляхты (1625 г.) М. Дорошенко подписал с польским командующим Куруковское соглашение, по которому казаки обязывались из частных и церковных владений и прекратить походы в Османские владения и Крым, и не входить в отношения с иностранными государствами – сиречь с Русью. Инами словами – не отвечать на полон, набеги и пожарища со стороны разбойного Крыма и не общаться с русскими братьями. В довершение, по соглашению, казаки, не попавшие в списки реестра, обязаны вернуться к помещикам под крепостное ярмо.

В 1624 году гетман Михаил Дорошенко организовал поход запорожцев в Крым для поддержки хана Магмет Гирса. Дорошенко с четырьмя тысячами казаков подходил к Бахчисараю, но погиб при переправе через реку Альму. Его предшественник Сагайдачный умер от ран, полученных при Хотине в битве с неверными, а гетман Михаил Дорошенко погиб, когда спешил на помощь к неверным. Его сын, а затем и правнуки станут казачьими полковниками. Наибольшую известность получит Петр Дорошенко, который гетманствовал с 1665 по 1676 годы.

Будем помнить, что жизнь всех малороссийским гетманов проходила между сражениями в ожесточенной мирной жизни, наполненной агентами, в агрессивной среде заговоров, наветов, доносов и двурушников. Покоя им не давала ни шляхта и её агенты. Неудивительно, что ряд гетманов познакомились в качестве ссыльных со столицей Сибири, основанной донскими казаками Ермака, – со святым градом Тобольском.

Побывал в Тобольске легендарный Иван Сирко (1610-1670 гг.), кошевой атаман Запорожской Сечи. Сирко боролся за вольности казачества. Поддерживал прорусскую ориентацию Богдана Хмельницкого. Вел борьбу против гетмана Правобережной Малороссии П. Тетери. Сирко в 1667-69 гг. полковник Харьковского слободского полка. Потом вел борьбу против разбойных набегов Крыма и ногайских орд.

Гетманы Правобережной Малороссии имели пропольскую ориентацию, то. есть прокаталическую. За поддержку их Сирко был арестован и сослан в Сибирь. В 1673 году Сирко возвращен из Сибири и возглавил борьбу казаков с турками. Он герой борьбы за торжество православия в Малороссии. Народ чутко улавливает движения гетманской души. Ещё при жизни Ивана Сирко о нем ходили легенды и слагались песни.

Гетману Левобережной Малороссии Ивану Самойловичу так и суждено было умереть в 1690т году в Тобольске. Он гетманствовал с 1672 года по 1687 год. До гетманства служил Генеральным войсковым судьей. Расширил привилегии казацкой старшины, т. е малороссийского дворянства. Вел борьбу с гетманом Правобережной Малороссии П. Д. Дорошенко.

Гетман Самойлович в 1674 году совместно с российскими войсками присоединяет к Левобережной гетманщине десять казачьих полков. В результате Самойлович провозглашается гетманом обоих берегов Днепра. Самойлович вместе с князем Г. Г. Ромодановским возглавляет единую армию руссов в Чигиринских походах 1677-1679 годов по освобождению Малой Руси от турецко-татарского нашествия. В 1687 году Иван Самойлович во главе 50-тысячной армии запорожских малороссийских казаков участвует в Крымских походах князя Василия Голицина. Часть казацкой старшины доносила в Москву о тайных связях Самойловича с крымскими татарами. Была ли в том вина Самойловича? Маловероятно, но Крым давно кишел шпионами, работавшими на Константинополь и Запад (Англию). Так Тобольск стал последним прибежищем гетмана Ивана Самойловича.

Мы должны были, пусть бегло, но упомянуть о ряде известных гетманов Малороссии. Ибо при нашей способности общеизвестный факт доводить почти до борозды в подкорке при слове «гетман» тут же всплывает в нашей памяти злосчастный Мазепа, самый невзрачный, к тому же комичный из всех гетманов.

Накануне измены Мазепа, чтобы выиграть день-другой, решился на симуляцию предсмертной агонии. Как писал Ф. М. Уманец, «чтобы выиграть хотя несколько дней, Мазепа решился сыграть кощунственную комедию умирающего человека». Под предлогом соборования киевским архиереем – сообщает историк В. А. Артамонов, - он, бросив всё, бежал в Борзну. Меншиков даже поверил, что старик Мазепа с часу на час испустит дух.

Не менее комичны действия Мазепы за неделю до измены. 16 октября 1708 года он призывает малороссов прятать хлеб, чтобы ничего «не попалось шведскому грабительству», и велел всенародно проклинать шведов в церквях как ненавистников православия. Примерно в то же время Мазепа отправляет двух гонцов к Карлу XII.

Узнав о победе русских войск во главе с Петром I при Лесной над отборным корпусом Левенгаупта Мазепа обязал по всем церквям Гетманщины прославить викторию Петра, отслужить молебны и произвести по всем городам салюты из орудий и мушкетов. Узнав, что «дьявол несет» Карла на Гетманщину, а русские войска разгромили Левенгаупта в упорном сражении, Мазепа предался терзаниям и панике. Тогда же, 11 октября 1708 года Мазепа «неизреченно возрадовался вожделенной всему Православию победе» и сообщил из лагеря, что получил «с неописанной неизглаголенной радостью» две грамоты о виктории, в которой помазанник Божий, не щадя «дражайшего жития и здравия» от полудня и до ночи наступал «неустрашимым сердцем на жестокий огонь и одолел, разорил, попрал и до конца победил» неприятеля. Мазепа со всем войском целый день салютовал артиллерийскими и ружейными залпами русской победе и разослал по всем городам Гетманщины радостные универсалы о победе Петра при Лесной.

Надо признать, что ни до Мазепы, ни после него ни один гетман такие коленца не выкидывал. Все-таки в характере Мазепы было что-то глубоко неукраинское. Уж очень много от оборотня.

За гетманом Мазепой большинство казаков не пошло, а что до простого народа, то он горой стоял за православное воинство Петра-помазанника. Мазепа сумел увлечь только часть подкормленной старшины и группу запорожцев. Сменивший Мазепу гетман Иван Скоропадский с малороссийскими казаками и истинными сечевиками храбро воевал в Полтавском сражении.

Гетман Иван Самойлович завершил свои дни в Тобольске, столице Сибири в 1690 году, когда Петр-царь уже готовил своих потешных к беспощадным битвам. Там же в Тобольске подвязался святой митрополит Иоанн (Максимович) из старинного рода малороссийских дворян. Его прославит в 1916 году святой страстотерпец Государь Николай II.

В 1909 году на поле Полтавском императора Николая II приветствовали воспитанники Петровско-Полтавского кадетского корпуса. В числе воспитанников царя приветствовал и кадет Максимович, будущий митрополит Шанхайский и Сан-францисский. Иоанн (Максимович) автор глубочайшей работы, посвященной святому царю Николаю и его Семье. Он озаглавил её «Кровь его на нас и на детях наших».

Ещё один из доблестного и подвижнического рода Максимовичей ботаник, историк, филолог Михаил Александрович Максимович (1804-1873). Он издал ещё в 1827 году сборник «Малороссийские песни». В 1830-1834 годах издавал альманах «Денница», в котором публиковались Пушкин, Дельвиг, Вяземский, Баратынский. Максимович был близок с Сергеем Аксаковым и Николаем Гоголем. Послужил Н. Максимович и ректором Киевского университета.

Другой Максимович Константин Клавдиевич (1849-1921) генерал от кавалерии и наказной атаман Уральского и Донского казачьих войск.

В феврале-августе 1905 года в самое тревожное время Константин Клавдиевич Варшавский генерал-губернатор и командующий войсками Варшавского военного округа. Кавалер ордена Св. Георгия 3-й, 4-й степени.

Мы знаем ещё одного Максимовича Михаила Александровича, близкого друга Николая Васильевича Гоголя, с которым они вместе посещали старцев Оптиной пустыни.

Мы упомянули из благородного рода Максимовичей двух святых иерархов: наказного атамана и Варшавского генерал-губернатора и замечательного ботаника и филолога. Несомненно, этот род дал больше выдающихся людей. И родов, подобных Максимовичам, было в Малороссии подавляющее большинство. Но, увы, в сегодняшней Украине в качестве национальных символов на денежных купюрах изображены два русофоба: проклятый церковью Мазепа и поэт-безбожник Шевченко. Национальный поэт-атеист – это для любого народа форменное несчастье. Мы подобных случаев в мировой литературе не знаем. Гоголь. Величайший из малороссов, не удостоился подобной чести. Возможно, это к лучшему. Во всяком случае, создается впечатление, что те, кто подбирали символы на гривны, одинаково ненавидели и русских, и украинцев, желавших их развести и поссорить.

х х х х

Если не считать такого комичного мутанта, как Мазепу, то все гетманы двух берегов Днепра люди колоритные, боевые и здравые. Однако на их фоне Потемкин даже не Великий гетман, а Величайший во всех измерениях: и как кавалерийский военачальник, как государственный деятель, наконец, как гениальная личность. Если не считать великих мужей из царствовавших домом Рюриковичей и Романовых, то рядом с Потемкиным некого поставить за тысячу лет отечественной истории.

Россия в царствование императрицы Екатерины II провела две войны с Оттоманской Портой. Наши ущербные историки называют её Турцией или Османской империей. Ни тем, ни другим Порта не была. Турки в Османском халифате были меньшинством населения. Но даже в военном плане Оттоманская Порта не была Турцией. Лучшую пехоту халифата давали исламизированное грузинское племя лазов. Лучшую кавалерию поставляли курды и мамлюки. Янычары набирались не из турок, а из исламизированных покоренных христианских отроков. Флот не был турецким. Строили его греки. Они же были матросами. Офицеры набирались чаще всего из алжирских и тунисских пиратов. Высшими офицерами на флоте могли быть капудан-паши из турок.

Итак, две победоносные войны с Оттоманской Портой, которая к XVIII веку уже была в стадии упадка. России предстояло добить хоть и «больного человека Европы», но всё ещё опасного. Порта набирала в армию только мусульман, а войну начинала с объявления газавата, т. е. священной войны с неверными.

Первая война с Портой (1768 -1774) ввела в русскую национальную лексику такие боевые символы как «Рябая Могила», «Ларга», «Кагул», связанные с победами фельдмаршала Петра Румянцева, сына адъютанта Петра I. В 1775 году он получит вместе с орденом Св. Георгия 1-й степени почетное наименование к фамилии «Задунайский». На море прославится Алексей Орлов, который при Чесме сожжет дотла османский флот, выбьет медаль со словом «БЫЛ» и станет Орловым-Чесменским, генерал-адмиралом, обладателем кайзер-флага и ордена Св. Георгия 1-й степени. Его брат Фёдор за Чесму получит Св. Георгия 2-й степени. Ещё один из братьев Орловых получит титул князя.

В первой войне с Портой Потемкин станет знаменитым кавалерийским генерал-поручиком и вернется домой с орденом Св. Георгия 3-й степени.

Во второй войне с Портой (1787-1791) ведущая роль выпадет на долю фельдмаршала князя Потемкина. Эта война внесет в русскую лексику такие подобные символы как «Рымник» и «Измаил» Суворова, десяток разгромных побед монаха в миру адмирала Федора Ушакова, таких как «Керчь», «Калиакрия», «Афон», «Корфу». С именем Ушакова, кроме Очакова, будут связаны все победы на суше и море во второй войне. От участия во второй войне Румянцев мудро уклонился и всю вторую войну с Портой можно назвать войной Потемкина. Он получит звание генерал-адмирала, кайзер-флаг и орден Св. Георгия 1-й степени. Командуя на суше, море и в тылу, он одновременно отстраивал новую Россию.

Вернув России впервые после Киевской поры весь юг от Дуная до Волги, завладев полным господством на Черном море, закупорив Босфор. Потемкин готовился к последнему броску, дабы завладеть Константинополем, дрожащим от страха, и приступить к изгнанию Турок из Европы.

Паника охватила Альбион. Британцы бульдожьей хваткой вцепились в Гибралтар и Босфор. Им казалось, потеряй они контроль над Босфором, и завтра русские корабли, одни или с союзниками, появятся в устье Темзы. Премьером был молодой и многообещающий Уильям Питт Младший. В конце XVIII века Англия чувствовала себя неважно, а тут на волоске от гибели Константинополь, на пороге которого обстрелянная русская армия и флот с военачальниками мирового класса Румянцевым, Потемкиным, Суворовым. Ушаковым, Сенявиным.

Раньше Британия всегда находила в Европе дураков, которые будут воевать за её интересы. Вся надежда была на Персию, но она наотрез отказалась нападать на Россию. Коварный Альбион вдруг почувствовал себя слабым, одиноким и обреченным. Потемкин же явно рвется к Босфору. Когда в 1791 году Потемкин через месяц мучений погиб, Екатерина твердо была убеждена, что её супруга и соправителя отравили. Ни уговорить князя Потемкина, ни подкупить было невозможно. Императрица оплакивала князя Потемкина, говорила, что его некем заменить в России: «он был настоящий дворянин, - говорила она. – его невозможно было купить».

Лучше всех это понял Уильям Питт Младший, который от отчаяния даже разрыдался, говоря, что «его никто никогда так не унижал». Это только подтверждает истерическое состояние английских джентльменов. Когда весть о смерти Потемкина достигла Лондона, парламент прервал работу, так как от радости почти предался помешательству.

Даже Наполеон не нагонял такого страха на Лондон, как Потемкин, а до него Петр Великий.

Только истинный дворянин может быть народен. Мы ничего не знаем о князе Таврическом, в письме Суворову он требует довести до господ офицеров его волю. «Гг. офицерам гласно объявить, чтобы с людьми обходились со всевозможной умеренностью, старались бы об их выгодах, в наказаниях не переступали положения, были бы с ними так, как я, ибо я их люблю, как детей… Что вы только придумать можете к утешению больных, все употребляйте: я не жалею расходов. Вода ли дурна, приищите способ её поправлять переваркою с уксусом, винную порцию давайте всем. В жарких местах наружная теплота холодит желудок. То и должно её согревать спиртом… Кашу варите погуще, в дни, непостные, с маслом; когда тепло, заставлять людей купаться и мыть свое белье; пища должна быть всегда горячая; котлы нужно почаще лудить».

Светлейший князь пишет о солдатах «ибо я их люблю, как детей». То же самое он мог сказать о жителях России всех сословий и возрастов. Князь был тайно венчан с императрицей на Троицу 8 июня 1774 года в Сампсониевском храме; венчан, но не коронован. Сам Григорий Александрович любил не только солдат и особенно казаков, он чувствовал себя в ответе перед Богом за всю Россию – Белую, Малую, Великую. Великий гетман был тайно помазан свыше с заданием вновь собрать Русь времен Святого Владимира. Ни один человек в России после святого Преобразователя Петра не вел такой напряженной и опасной жизни, скрывая за беспечными праздниками и пирами нечеловеческие нагрузки. Он знал, что за ним охотятся, но выбор был сделан давно. После первой войны с Портой он со званием генерал-адъютанта принял орден Св. Георгия 2-ой степени, но от 1-й степени отказался. Князь не желал обесценивать орден, уже набиравший авторитет в среде боевого офицерства. Потемкин всегда знал, как тип сугубо религиозный, о своей миссии в мире. В 1775 году, уже став, по сути, повелителем всех вооруженных сил, Потемкин пишет Московскому архиепископу Платону (Левшину): «Угодно было Всемогущему Богу возвысить меня так, как мне в ум не приходило. Я крепко уповаю, что Он со мною, и днесь, и впредь будет и даст мне силу служить Его Святой Церкви. Сие правило началось во мне с младенчеством и кончится с жизнью. Аще Бог по нас, кто на ны»

Здесь ключевые слова: «сие правило началось во мне с младенчества и кончится с жизнью»Вопреки расплодившимся мужчинкам, которые с бабьей готовностью употребляют словечко «фаворит», бесстыдно подглядывая через замочную скважину в альков, письмо владыке Платону говорит, что перед нами самый религиозный человек на Руси после Помазанного исапостола Петра Великого.

Выбор адресата не случаен. Митрополит Платон пострижет в монахи великого святителя Филарета (Дроздова) и выдвинет его на кафедру. Свт. Филарет, которого называли «всероссийский митрополит» и «природный Патриарх» занимал Московскую кафедру 60 лет, больше четверти времени всего Синодального периода. Это тот самый Платон, который в качестве наставника спасет душу цесаревича Павла Петровича и оградит его от «французской болезни» и вольтерьянской чумы.

Наконец, этот тот великий иерарх Платон, который в Петропавловском соборе перед всем двором у гробницы Великого Петра произнесет речь в честь неслыханной победы русского флота в Чесменской бухте под командой графа Алексея Орлова. То выступление митрополита Платона до сих пор остается по глубине и силе лучшей речью в русской истории. Ее следовало бы изучать наизусть во всех Духовных семинариях. Вся речь владыки Платона, потрясшая Петербург, была прямым обращением к создателю флота императору Петру. Увы, семинарии до переворота 1917 года породили устойчивое выражение «семинарское безбожие», но и после 1991 года и якобы «второго крещения» Руси, никто не слышал о речи митрополита Платона о религиозной миссии на земле Великого Гетмана.

Светлейший князь жил не только среди клеветы, но и непрерывных тайных угроз. Он знал, что его убьют. Не могли простить создания Черноморского флота, побед и новых городов. Когда племянница выразила тревогу за его судьбу в связи с тем, что князь был старше императрицы и мог ее пережить: «Ты не способен быть вторым, я тебя знаю». На что князь Григорий серьезно заметил: «Я не переживу императрицу». Разговор произошел незадолго до кончины, перед его отъездом на юг. В пути он напишет покаянный канон Спасителю.

Даже императрица при присущем ей трезвом реализме говорила князю Григорию Александровичу, что в их браке есть что-то мистическое. Без религиозной природы их союза и жизни невозможно понять ни одного события в жизни этой поразительной четы. Екатерина Алексеевна писала Потемкину: «До рождения моего, Батенька-князь, Творец назначил тебя быть мне другом».

По получении известия о кончине Потемкина Екатерина в отчаянии так и написала барону Гримму, что умер «мой друг, можно сказать мой идол…».

В год присоединения Крыма (1783) Потемкин добился в переговорах грузинским царем Ираклием II просьбы о покровительстве России и признания спасительного протектората над Грузией с тем, чтобы истекавшую кровью страну окончательно не разорвали соседи хищники.

В год кончины Светлейший князь принял у себя в загородном дворце послов Англии (Уитворта) и Пруссии (Гольца). Князь Потемкин был весел и дерзок. То был один из случаев, когда казалось, что Потемкин намеренно ищет смерти. Так было и во время его кавалерийских атак на Дунае.

Светлейший опасно дразнил собеседников. Он выразил крайнее удивление, что христианские страны Европы отдают предпочтение не христианской России, а мусульманской Порте, заключив, попадись, дескать, Верховный Визирь к нему в плен, он Потемкин, немедленно вздернул был Визиря на ближайшем дереве. Он не скрывал, что возьмет Константинополь и заставил Уитворта покрыться невротическим потом, сообщив им, что он достаточно молодой фельдмаршал и успеет еще прибрать к рукам Египет. Теперь вы понимаете, почему британский премьер надменны интриган Уильям Питт Младший плакал от унижения. Когда интриган в ответ на хитроумные кружева коварства получает в лоб или под дых, он бывает обезоружен и от обиды может и зарыдать. Уитворт ненавидел Потемкина люто, как и подобает интимному другу лорда Дорсета.

Павел в 1800 году изгнал Уитворта из России. Но он успел подготовить гибель русского императора. На следующий год Павла I убьют. Уитворт прибег и к помощи русской дуры Жеребцовой, влюбленной в Уитворта. Жеребцова была родной сестрой Зубова, участника мерзкого заговора. На случай провала на Неве стояла английская яхта, чтобы взять на борт заговорщиков. Уитворт был прототипом-предшественником Джеймса Бонда.

Во время Крымской войны архиепископ Херсонский Иннокентий (Борисов) под огнем кропил пушки на бастионах Севастополя. И он же говорил о Крыме: «Страна сия вставлена в Россию самим Господом, а то, что сочетал Господь, человек да не разлучит». Здесь в Херсонесе крестился Владимир Святой. Таврида жемчужина Святой Руси, здесь же будет воздвигнут в Ливадии любимый дворец Царствующей семьи Святых страстотерпцев. Посещение Крымской Ливадии может заменить паломничество в Палестину. Ко времени Екатерины в Крыму еще сохранялась Готская кафедра, сохранившаяся со времен королевства готов германцев, о которых упоминает «Слово о полку Игореве». Такие натуры религиозные, как Потемкин, прозревают такие явления в совокупности и разом. Ему не обязательно было знать, что представители Готской кафедры участвовали в Первом Вселенском соборе. Но именно князь Потемкин говорил, что в возвращении Крыма в Россию есть что-то мистическое. Самой императрице он как великий стратег написал «Крым положением своим разрывает наши границы». Так князь Потемкин стал Таврическим, а князь Долгоруков Крымским. Но придет время коммунистических плебеев и с помощью обер-палача Хрущева Кравчук решит, что «Таврический» не Светлейший князь, о котором Державин сложил «Водопад», а он номенклатурный партиец Кравчук, не Долгоруков-Крымский, а Кучма или Янукович. Словом наступило время тараканьих националистов рыночной эпохи, которые «яко прузи, крыльце имеют малые, а чревище великое». «Прузи» так в старину называли рыжих тараканов «прусаков».

Одной из величайших заслуг князя Потемкина стало создание Кавказской укрепленной линии от Азова до Моздока и очищение Кубани с помощью казаков Дона и кубанского корпуса Суворова от ногайской орды и закубанских хищных партий.

В январе 1792 года в Петербург привезли мирный договор с Портой, заключенный в Яссах, после войны выигранной Потемкиным. Сам светлейший князь пал смертью храбрых в сорока верстах от Ясс в чистом поле укрытый шинелью. «В чистом поле под ракитой богатырь лежит убитой». Это случилось 5 октября 1791 года. Победный мир, привезенные в столицу, исторг слезы у императрицы. Горечь утраты супруга, «друга и идола» будет терзать её до конца дней.

Государыня гневно отвергла проведение торжеств и вновь, разрыдавшись, ушла к себе. Ограничились 101 залпом. Она вспоминала счастливую поездку в Крым, где у Перекопа по повелению Потемкина её встречали три тысячи обстрелянных донских казаков под началом атамана Иловайского. Молодцеватые и вооруженные до зубов донцы станут их эскортом. Не потому ли Потемкин говорил ей, что в воссоединении Крыма есть что-то мистическое. Светлейший князь во всем искал промысел Божий. И в самом деле, четыре столетия донцы не выходили из святой сечи с османами, крымчаками и ногаями, а теперь их Верховный атаман и Великий гетман сопровождает в Тавриду русскую императрицу.

На Темзе скрежетали зубами и готовили смертоносные ответы. Былинный светлейший всадник погиб за святую Русь, человек заставивший рыдать железного Уильяма Питта. Последний был достойным противником. В 1798 году, когда не было в живых Потемкина и Екатерины, и был разгар англо-французской войны, премьер Великобритании Уильям Питт дрался на дуэли с другим членом парламента.

Но тогда в 1792 году никто на земле не оплакивал светлейшего князя столь безутешно как императрица Екатерина. Она до последнего вздоха была верна памяти князя Потемкина.

В ту зиму, узнав, что в Петербург приехал Суворов, государыня наотрез отказалась принять его. Она не могла простить Суворову предательство памяти Потемкина. Суворов как человек страстный, не разобравшись, примкнул к антипотемкинской партии. Как-никак его любимая дочь Суворочка была замужем за одним из Зубовых. Никто на свете лучше императрицы не знал, скольким Суворов обязан Потемкину, и сколько раз Светлейший князь заслонял полководца. Да и Суворов относился к Потемкину с искренним восхищением и писал: «Счастье моё за него умереть».

Но Суворова ещё ждали блистательные бои в Польше, Швейцария и Альпы. Его путь, как и Потемкина, и императрицы, вне человеческого суда.

Тогда, не приняв Суворова, императрица быстро удалилась к себе со статс-секретарем Кабинета Самойловым и долго плакали. Самойлов – племянник князя Потемкина, на их бракосочетании был свидетелем. Венцы Потемкина и Екатерины II до 1917 года хранились в московской церкви Вознесения у Никитских ворот. На венце Светлейшего была выгравирована буква «Г», а на венце Государыни «Е».

Суворов умрет со словами: «Генуя… Сражение… Вперед». Екатерина пишет для внуков «Записки касательно русской истории». Историю Отечества она излагала всюду в пользу русских и возвеличивала их судьбу и путь в истории. Ходили упорные слухи, что императрица, верная памяти Светлейшего князя, отправила генерал-аншефа Зубова в Персию с тем, чтобы он затем прошел всю Малую Азию и ударил по Царьграду сушей. А Суворов довершит удар по Константинополю со стороны Балкан, а она сама придет к Босфору на кораблях Ушакова и выполнит план Потемкина об изгнании турок из Европы. Но именно накануне всех этих событий она неожиданно, как и её «друг и идол» умирает.

Самый крупный в Европе знаток эпохи Потемкина и Суворова Вячеслав Лопатин сомневается в реализме этого замысла.

Возможно, этот план плод паники на Темзе. Но уж больно идея в духе Светлейшего князя Потемкина, у которого, по словам императрицы, был «смелый ум, смелая душа, смелое сердце».

Бог выбрал и венчал эту самую прекрасную, одинокую и трагическую супружескую пару во имя России.

На следующий год после их венчания, летом 1775 года в Успенском соборе Кремля прошел торжественный молебен. Жить в Кремлевском дворце было нельзя из-за затеянной перестройки. Дворец у Пречистенских ворот стал их московским домом. Туда и направилась карета из Кремля 8 июня 1775 года. Нарядная кавалькада карет двигалась к Пречистенке. Несколько поодаль рысью двигался всадник в форме генерал-адъютанта. В его осанке конногвардейца и в лице заметно было горделивое смущение счастливого человека. Карета императрицы остановилась у дворца на Пречистенке. Из кареты неспешно вышла великая императрица. Четыре боевых фельдмаршала, все с титулами графов, подхватили шлей государыни, то были знаменитые военачальники Румянцев-Задунайский, Разумовский, Чернышев и Панин.

Поодаль сдерживал коня князь Потемкин, наблюдая за сценой. Ни одну женщину на свете он так не любил, как Екатерину. У самой императрицы ни один мужчина на земле не смог занять в сердце место Потемкина. Память его она чтила до последнего вздоха.

Четыре фельдмаршала, несущие шлейф великой императрицы – одна из самых прекрасных страниц в десятивековой истории Святой Руси. Наш самый приземленный и убогий кинематограф, как и литература, никогда не смогли подняться до таких возвышенных сцен.

Но что говорить о писателях и киношниках. Если даже авторы 8-томной Военной истории 1912 года продолжали копаться в альковных тайнах самодержцев. Так за два года до мировой войны готовили офицерские кадры, а интеллигенты пускали пузыри на спектакле о «бомжатнике» «На дне», принадлежащем перу буревестника ГУЛАГа Максима Горького, который будет подделывать письма Распутина к императрице Александре Фёдоровне. Как видим, традиция растленных мужчин имела длительную историю.

Император Николай I третий сын государя Павла Петровича, родился 25 июня 1796 года. Он был только тремя годами старше Пушкина. В день рождения Николая Екатерина написала своему давнему корреспонденту барону Гримму: «Великая княгиня родила большущего мальчика, который назван Николаем. Голос у него – бас, и кричит он удивительно; длиною он один аршин без двух вершков, а руки немного меньше моих. В жизнь свою первый раз вижу такого рыцаря. Если он будеть так, как начал, то братья окажутся карликами пред таким колоссом». Через несколько дней она сообщила ему же: «Рыцарь Николай уже три дня кушает кашку, потому что беспрестанно просит есть. Я полагаю, что никогда восьмидневный ребенок не пользовался таким угощением, это – неслыханное дело. У нянек просто опускаются руки от удивления. Он смотрит на всех во все глаза, голову держит прямо и поворачивает не хуже моего».

6 июля он был крещен в придворной церкви. По случаю его рождения Державин написал оду с пророческой строкой: «…Дитя, равняется с Царями…» Император Павел особенно любил этого сына. На крещение императрица Екатерина изволила подарить младенцу Николаю икону Божией Матери Одигитрии (Путеводительницу). Умирая, император Николай I просил облачить его в мундир Лейб-гвардии Казачьего полка, единственного полка гвардии, не давшего 15 декабря 1825 года ни одного предателя. В гроб себе Государь велел положить икону Божией Матери Одигитрии.

Судя по письмам к Гримму, за несколько месяцев до своей странной кончины она была полна здравого смысла и жизненной силы.

Светлейший князь семнадцать лет до самой кончины командовал всеми Вооруженными Силами России, реформируя и совершенствуя их, вел от победы к победе. Он же «покрыл Понт Чёрный кораблями» (Державин). Он стал первым в истории великим атаманом Сечи и Дона и всех казачьих войск до Амура. Криминальные революционеры могли выбрать для мятежа любой корабль флота. Но они намеренно остановились на броненосце «Потемкин». Творец Черноморского флота продолжат мучить заказчиков заговоров. Великий Бисмарк проницательно заметил: «Держать страну под угрозой революции – давно стало ремеслом Англии».

После 1917 года особенно зло и избирательно надругались, прежде всего, над моряками: Петром Великим, князем Потемкиным и адмиралами Корниловым, Нахимовым и Истоминым. Их останки извлекли из гробниц и надругались над ними.

Одиннадцать лет Потемкин командовал не только всей русской кавалерией, но и всеми казачьими войсками. При нем особенно возвысились Суворов и атаман Платов. И с ними же он очистил Кубань для своих любимых запорожцев. Но что-то никогда не слышал, чтобы «черноморцы» славили бы Потемкина, Суворова, Платова.

И неудивительно. В Краснодар приехал прозаик с обрезанной памятью Лихоносов и написал: «Наш маленький Париж». Одну из казачьих столиц даже в шутку нельзя именовать Парижем. Святитель Игнатий (Брянчанинов), епископ Кавказский и Черноморский, в письме к Наместнику Кавказа генералу Муравьеву-Карскому назвал Париж «столицей тьмы и греха». Но, увы, мелкотемье и мелкодушие стало чумой века сего. Даже такое явление как Кубанский казачий хор, созданный Виктором Захарченко, стал незаметно развязнее и запел ярмарочно «Ты меня пидманула…» Вот уж поистине «маленький Париж». Непревзойденным эталоном остался великий мужской казачий хор Сергея Жарова, родившийся на о. Лемнос, потрясавший десятилетиями весь мир. Что до Донского хора, то именно ему следует восславить в песне Светлейшего атамана всех казачьих войск князя Потемкина-Таврического.

К.Б. Раш

Источник

//Помни друг! Мнение авторов сайта может не совпадать с мнением автора статьи//